Эти шаги Тито довольно обстоятельно были проанализированы И.В.Сталиным и В.М.Молотовым в их письмах, направленных Тито, Карделю в первой половине 1948 года. Они сначала в очень мягкой форме товарищеской критики указывали на несуразности, появившиеся во внешней и внутренней политике Тито, и постепенно с принципиальных позиций требовали точных ответов и объяснений. Письма эти были опубликованы в 1948 г.в Югославии.
Навязанный советскому народу миф, который до сих пор бытует в головах людей о том, что, мол, идет речь о личной ссоре и неприязни Сталина и Тито, протащил бывший троцкист Хрущев после своего прихода к власти в 1954 году. Он обрушил чудовищную ложь, почерпнутую из архивов Геббельса, доработанную американо-англо-франко-белогвардейскими спецслужбами и антисоветчиками. Это относится и к небылицам о десятках миллионов репрессированных "инакомыслящих", о пресловутых гулагах. Хочу только отметить, что антисоветчики типа Солженицыных, рыбаковых, волкогоновых и прочие стукачи и выпущенные Хрущевым бендеровцы, троцкисты, полицаи, прибалтийские эсэсовцы, а также многочисленные уголовные элементы быстро перекрасились в якобы невинных овечек "политрепрессированных" во время так называемой хрущевской "оттепели".
Но на данной проблеме задерживаться нет необходимости, так как она должна быть читателям известна. Об этом достаточно объективно писал профессор Хорев Б. С. и другие честные ученые. Продолжить анализ этого хрущевского периода, представить народу документы с цифрами и фактами ещё более необходимо в условиях, когда власть будет в руках трудящихся.
Нужно подчеркнуть, что всю эту ситуацию, созданную Тито в 1948 году, автор знает не по книжкам, газетным и журнальным ста- тьям, а из собственного жизненного опыта, опыта самых близких друзей и соратников.
Как уже говорилось, дело было не в личной неприязни, а в принципиальных и важнейших конкретных-вопросах как партийной жизни КПЮ, так и взаимоотношений между партиями. В корректной форме Сталин и Молотов в своих письмах высказали ряд справедливых замечаний в отношении реальной политической деятельности, поведения и партийной работы рада руководителей КПЮ. Полный текст писем напечатан в приложении к работе и читатель при желании может с ними ознакомиться. Я же остановлюсь только на некоторых узловых пунктах в этих письмах. В них говорилось:
1. "О недопустимости враждебного отношения югославских руководителей к военным и гражданским специалистам Советского Союза, помогавшим Югославии в то время в строительстве социализма".
Вот что поданному вопросу И.Сталин и В.Молотов писали Тито и членам ЦК Коммунистической партии Югославии в своем письме от 27 марта 1948 года: "По вопросу отзыва военных советников источником наших информации являются сообщения Министерства Вооруженных сил и сообщения самих советников. Как известно, наши военные советники направлены были в Югославию на основе настоятельной просьбы Югославского правительства, причем количество военных специалистов, выделенных нами для Югославии было значительно меньше, чем просило об этом Югославское правительство. Из этого видно, что Советское правительство не намеревалось навязать своих советников Югославии.
Несмотря на это позже югославские военные руководители, среди которых был и Коча Попович, считали возможным заявить, что необходимо количество советских военных советников уменьшить на шестьдесят процентов. Это заявление объясняли по разному; одни говорили, что советские военные советники слишком дорого обходятся Югославии; другие утверждали, что югославской армии не нужно осваивать опыт Советской армии; третьи утверждали, что правила Советской армии являются шаблоном и не представляют ценности для Югославской армии; четвертые, наконец, очень прозрачно намекали на то, что советские военные советники не известно за что получают зарплаты, поскольку от них нет никакой пользы.
В свете этих фактов становится совершенно понятным известное, для Советской Армии оскорбительное, заявление Джиласа на одном из заседаний ЦК КПЮ, что советские офицеры в моральном плане ниже офицеров английской армии. При этом, как известно, это антисоветское заявление Джиласа не встретило отпор со стороны остальных членов ЦК КПЮ.
Таким образом, вместо того, чтобы по товарищески договориться с Советской властью и отрегулировать вопрос о советских военных советниках, югославские военные руководители принялись оскорблять советских военных советников и дискредитировать Советскую Армию. Разумеется, что такая ситуация должна была создать неприятельскую атмосферу вокруг советских военных советников.
При таком положении смешно было бы ожидать от советской власти, что она согласится оставить своих военных советников в Югославии.
Поскольку Югославское правительство не давало отпор попыткам дискредитации Советской Армии, оно несет всю ответственность за созданную ситуацию".
2. О первом зам.министре МИД Югославии Велебите, дипломате Леонтиче и еще трёх чиновниках МИД Югославии, являвшихся сотрудниками Интеллиджентс сервис.
Вот что по данному вопросу писали И.Сталин и В.Молотов в том же письме: "...нам совершенно непонятно почему английский шпион Велебит все еще находится в составе Министерства иностранных дел Югославии в качестве помощника министра. Югославские товарищи знают, что Велебит - английский шпион. Они также знают, что и представители Советского правительства также считают Велебита английским шпионом, И все-таки, невзирая на все это, Велебит остается первым помощником министра иностранных дел Югославии. Возможно Югославское правительство намеревается использовать Велебита именно как английского шпиона. Как известно, буржуазные правительства считают вполне для себя приемлемым иметь в своем составе шпионов великих империалистических держав, снисхождение которых хотели бы обеспечить, и согласны, таким образом, поставить себя под контроль этих государств, Мы такую практику считаем для марксистов абсолютно недопустимой. Как бы то ни было, Советское правительство не может ставить свою переписку с Югославским правительством под контроль английского шпиона. Само собой разумеется, что если Велебит и дальше останется в составе руководства министерства иностранных дел Югославии, Советское правительство считает, что поставлено в тяжелое положение и оно лишено возможности вести открытую переписку с Югославским правительством через Министерство иностранных дел Югославии".
И.Сталин и В.Молотов в своем письме от 4 мая 1948 года, адресованном "Товарищам Тито, Карделю...", говоря о проблеме Велебита, сообщали следующее:"... Но, Велебит не единственный шпион в аппарате Министерства иностранных дел Югославии. Советские представители несколько раз говорили югославским руководителям о югославском после в Лондоне Леонтиче, который тоже английский шпион. Непонятно, почему этот прожженный английский шпион до сих пор остается в аппарате Министерства иностранных дел Югославии.
Советскому правительству известно, что на английскую шпионскую службу работают еще три сотрудника югославского посольства в Лондоне, но пока их фамилии еще не установлены.Советс-кое правительство с полной ответственностью об этом заявляет.
Непонятно также почему посол США в Белграде ведет себя как хозяин в стране, а его "информаторы", число которых растет, разгуливают на свободе?".
3. О недопустимости антисоветских выступлений югославских руководителей.
4. О внутренней политике югославских руководителей.
Товарищи Сталин и Молотов обратили внимание на необъяснимое после победы нелегальное положение взявшей власть КПЮ, которое продолжалось вплоть до начала 1948 года. Вот что по данному вопросу писали И.Сталин и В.Молотов в том же письме: "...Нынешнее положение Компартии Югославии вызывает у нас тревогу-Странное впечатление производит факт, что Компартия Югославии, являясь правящей партией, еще до сих пор полностью не легализована и находится в полулегальном состоянии. Решения партии, как правило, не публикуются в печати, Не обнародуются также сообщения о партийных собраниях".
5. Хотя под руководством коммунистов народ Югославии вел кровопролитную войну против фашистских оккупантов и преда-телей, Тито после взятия власти повел линию на растворение КПЮ в широком народном фронте, где были объединены люди и организации различных убеждений, что по мнению И. Сталина и В.Молотова наносило вред КПЮ и было недопустимо.
6. Об отсутствии выборности сверху донизу в парторганиза- циях. Был затронут и рад других вопросов. Указанные недостатки сказывались на жизни низовых партийных организаций. Вкратце расскажем об этом конкретно:
Осенью 1944 года в самом начале октября части Красной армии 3-го Украинского фронта освободили югославский г. Вршац. Коммунисты и комсомольцы вышли из подполья и 3 октября 1944 года взяли власть в г. Вршац в свои руки. Автор был после освобождения секретарем горкома СКОЮ (Союз коммунистической молодежи Югославии - Комсомол) и членом бюро горкома КПЮ (Коммунистическая партия Югославии).
Взяв власть, мы действовали и работали под флагом Народного Фронта и УСАОЮ (Объединенный союз антифашистской молодежи Югославии). В соответствии с полученными директивами компартия и комсомол оставались на нелегальном положении. Были у нас и горком партии и горком комсомола, занимали мы определенные дома и кабинеты, но никаких вывесок или разговоров с гражданами об этом не вели. Собрания проводились в занимаемых нами помещениях и залах, но строго за закрытыми дверьми и разговаривать об этом с посторонними не полагалось. На наши недоуменные вопросы - почему мы держимся нелегального положения, когда власть в наших руках, нам вышестоящие инстанции сначала отвечали - может гитлеровцы прорвут фронт и мы окажемся неподготовленными для подпольной борьбы. Постепенно мы привыкли и втянулись в такую форму партийной работы.
Конечно, такая линия партии и комсомола имела свою отрицательную сторону хотя бы в том, что мы не могли после победы 9 мая 1945 года ответить на элементарный вопрос наших непартийных друзей - ну, что вы прячетесь, от кого вы прячетесь, от народа? И вот такая политическая линия проводилась вплоть до 1948 года.
Весной 1945 года приехал к нам в г. Вршац один из помощников Тито, член ЦК КПЮ Пера Стамболич. Созвал горком партии. Мы собрались и с большим вниманием заслушали его сообщения и директивы. Неожиданным для нас было только одно его заявление о том, что в нашем городе стишком много лозунгов, посвященных дружбе СССР и Югославии, возвеличению Красной Армии, советской власти и Сталина. "А где же остальные союзники - США и Англия?" спрашивал он нас, и сказал, что эту ошибку надо исправить! Не прошло и недели, как мы получили циркулярное письмо ЦК с объяснением, что все союзники для нас равны и предпочтение отдавать дружбе с СССР неправильно и, что этот "левый уклон" необходимо исправить как в агитмассовой работе, так и в работе с коммунистами. Мы так и не поняли, как можно ставить на одну доску империалистов Запада и Советский Союз, как их вообще можно сравнивать, но тем не менее директиву выполнили и ряд лозунгов о дружбе с советским народом активисты сняли.
Кто участвовал в то далекое время в партработе КПЮ, помнит, что выборности в парторганизациях не было и жесткий диктат, действовавший в подпольных условиях был перенесен и на мирное время.
Как-то в июле 1945 года пришел в горком комсомола комсомолец и сообщил мне, что на воротах большого народного сельскохозяйственного предприятия вывесили табло, где аршинными буквами было написано "Поместье маршала ТИТО" и что он с этим не согласен. (Обращаю внимание читателя - не "предприятие имени маршала Тито", а дословно "поместье маршала Тито"). Я ему ответил, что этого быть не может и тут же отправился проверить, в чем дело. К сожалению, информация оказалась правильной, и никакие наши требования и попытки снять табло успеха не имели. Когда я после смерти Тито читал о 21-м его дворце и резиденции Тито на островах Бриони, равных которым по роскоши ни у одного властелина и олигарха не было, я с грустью вспоминал нас, молодых коммунистов и комсомольцев, какими наивными мы были, нарываясь на большие неприятности, поднимая свой голос против присвоения народного предприятия частным лицом.
Читая в 1948 году письма, я, исходя из опыта своей партработы, не мог опровергнуть ни один довод товарищей Сталина и Молото-ва, и меня, мягко говоря, удивляли ответы наших руководителей.
В своих ответах Тито, Кардель, Моша Пияде начисто отвергали критику, утверждая, что это все клевета и, они, изворачиваясь, лицемерно и лживо заверяли Сталина в их вечной верности ВКП(б) и Советскому Союзу.
Следствием продуманной дальнейшей политики Тито был перевод Югославии на западные рельсы, для обеспечения которого и был совершен катастрофический разгром Компартии Югославии гестаповскими методами.
О самом начале разгрома Компартии Югославии и как Тито начал его осуществлять приведу только два примера.
В то время я был заместителем секретаря парткома Белградского университета. В жаркое лето 1948 года Тито выдвинул идею провес- та во всех парторганизациях дискуссию по вопросу - кто за его позицию, а кто за позицию ВКП(б)? Именно поэтому Тито и разрешил выпустить в Белграде брошюры с письмами Сталина и Молотова дабы, как тогда говорили, каждый член партии мог честно высказаться. Всех, кто высказался против разрыва отношений с СССР и ВКП(б), а таких было громадное большинство, исключали из партии, выгоняли с работы, арестовывали и отправляли в концлагеря.
Я присутствовал на партсобраниях машиностроительного, медицинского и других факультетов и был свидетелем, как студенты (бывшая партизанская молодежь) единогласно голосовали за нерушимую дружбу с СССР и ВКП(б). За политическую линию Тито голосовали только секретари и члены партийных бюро из соображений карьеризма и будучи предварительно подготовленными к последующим событиям.